Острая сила

Материал из Википедии — свободной энциклопедии
Перейти к навигации Перейти к поиску

Острая сила (англ. sharp power) — форма внешнеполитической деятельности, предполагающая использование средств манипулирования общественным мнением в других странах и направленная на подрыв их политических систем[1]. Термин «острая сила» применяется к авторитарным режимам и может включать в себя усилия страны по воздействию на политическую обстановку и информационное поле демократических стран с целью введения общественности в заблуждение, ограничения свободы слова, сокрытия или отвлечения внимания от негативной информации о своей стране за рубежом[2].

История понятия

[править | править код]

Термин «острая сила» был введен в оборот Кристофером Волкером и Джессикой Людвиг, исследователями Национального фонда в поддержку демократии, и впервые упомянут в докладе Sharp Power: Rising Authoritarian Influence in the Democratic World, опубликованном в ноябре 2017 года.

К.Волкер и Д.Людвиг сформулировали термин «острая сила» по аналогии с тактильными метафорами «мягкой» и «жесткой» сил профессора Гарвардского университета Джозефа Ная[3]. Эта форма внешнеполитической деятельности получила название «острая» в связи с тем, что используемые авторитарными режимами методы «острой силы» проникают в политическую и информационную сферу других стран как «нож» или «шприц»[2].

Начиная с 2018 года термин «острая сила» стал активно употребляться прежде всего в странах Запада в новостных статьях, на научных дискуссиях и слушаниях в Конгрессе США. Это понятие также использовалось представителями Коммунистической партии Китая для опровержения заявлений западных журналистов и политиков об использовании Китаем инструментов «острой силы»[4].

Общие сведения

[править | править код]

К.Волкер и Д.Людвиг утверждают, что в условиях новой геополитической ситуации представителям СМИ, политическим деятелям и исследователям следует отказаться от использования термина «мягкая сила» в отношении стран с авторитарным режимом. Взамен ими было предложено использовать понятие «острая сила», в структуре которой авторы выделили три взаимосвязанных компонента: подрывную деятельность, запугивание и давление[5]. Именно эти характеристики, по мнению К.Волкера и Д.Людвиг, подтверждают выдвинутый ими тезис о том, что «острая сила» вовсе не направлена на увеличение собственной привлекательности и убеждение в этом населения и правящих элит других стран. «Острая сила» — это прежде всего агрессивные действия, которые сосредоточены на манипулировании и искажении информации о стране за рубежом.

В новом докладе Национального фонда в поддержку демократии Sharp Power: Rising Authoritarian Influence in the Democratic World подчеркивается, что использование авторитарными режимами разнообразного набора инструментов (международных образовательных программ, всесторонней культурной деятельности и т. д.) для формирования особого восприятия своей страны за рубежом не может рассматриваться через призму «мягкой силы»[2]. В то же время эти усилия по оказанию влияния на демократические страны не являются проявлением концепции «жёсткой силы», которая, согласно определению Джозефа Ная, связана с применением военного и/или экономического принуждения[6].

Вопреки мнению, распространенному среди западных исследователей, К.Волкер и Д.Людвиг приводят довод о том, что попытки автократий распространять своё воздействие на демократические страны за счет активной деятельности в таких сферах, как СМИ, культура и наука, не являются «пропагандистским наступлением»[7] или усилиями по «завоеванию сердец и умов» — категорий, которые обычно характеризуют инструменты «мягкой силы».

К странам, представляющим существенную угрозу для целостности демократических государств во всем мире, К. Волкер и Д. Людвиг относят Китай и Россию.

Эти могущественные и решительные авторитарные режимы (КНР и Россия), систематически подавляющие политический плюрализм и свободу слова с целью удержания власти в своих странах, все больше применяют эти принципы на международном уровне в угоду собственным интересам[2].

Christopher Walker and Jessica Ludwig

К. Волкер и Д. Людвиг подробно рассматривают особенности использования «острой силы» Китаем и Россией. Они пишут о том, что эти страны стремятся проникнуть внутрь демократических систем, чтобы приобрести сторонников и нейтрализовать критику в адрес своих авторитарных режимов. Для этого в начале XXI века Китай и Россия пересмотрели своё отношение к цензуре. Теперь их системы допускают распространение значительного объема разнообразной информации, однако, она не отличается объективностью и не допускает плюрализм мнений при освещении политических событий. Именно разнообразие тем новостей, доступных для иностранцев, позволяет скрыть от них тот факт, что в этих авторитарных странах власти искореняют инакомыслие и значительно ограничивают свободу слова[2].

Особый интерес вызывает тот факт, что в эпоху гиперглобализации КНР и России удалось достичь «существенной асимметрии в открытости», которая выражается в том, что «репрессивные режимы»[2] установили на своих территориях более высокие барьеры для проникновения политических и культурных веяний из демократических стран и одновременно усилили свое авторитарное влияние за рубежом за счет открытости демократических систем.

Исследователи утверждают, что Китай и Россия сумели далеко продвинуться в реализации концепции «острой силы». Это связано прежде всего с тем, что молодые демократии в Латинской Америке и Центральной Европе очень уязвимы для давления со стороны авторитарных государств, поскольку демократический режим в них еще недостаточно укоренился. Кроме того, для политических деятелей, журналистов, академиков и ученых из исследовательских центров демократических стран установление контакта с представителями из России и Китая представляет возможность получить доступ к их информационным ресурсам и занять более привилегированное место в своем обществе.

Концепция «острой силы» была изучена и рассмотрена в работах целого ряда западных исследователей. По мнению американского политолога Джозефа Ная, достаточно сложно определить границы между «мягкой» и «острой» силами. В связи с этим он предлагает в качестве синонима «острой силы» использовать термин «информационная война»[8]. В статье China’s Soft and Sharp Power Д.Най пишет о том, что вопреки утверждениям Кристофера Волкера и Джессики Людвиг, попытки Китая и России использовать публикации в СМИ, материалы аналитических центров и разного рода культурные и научные контакты за рубежом не должны рассматриваться демократиями лишь как проявление авторитарного влияния. В подтверждение Джозеф Най пишет о том, что Китай вслед за США запустил программы, стимулирующие посещение страны иностранными студентами, что является примером применения Китаем инструментов «мягкой силы». Однако он подчеркивает, что даже такие программы обмена могут перейти в разряд «острой силы», если, например, происходят манипуляции с визами для ограничения критики текущей политической ситуации в КНР. Таким образом, демократические страны должны уметь определять, когда инструменты «мягкой силы» применяются Китаем в мирных целях, а когда они используются в рамках концепции «острой силы»[8].

В статье How Sharp Power Threatens Soft Power Джозеф Най акцентирует внимание на том, что «острая сила» — явление не новое, и этот стиль поведения в международных отношениях можно увидеть еще в XX веке. Манипулирование идеями, восприятием политических реалий и выборными технологиями имеет длительную историю. Так, например, в годы Холодной войны США осуществляли тайное финансирование антикоммунистических партий в ходе выборов в 1948г. в Италии. Помимо этого США в лице Центрального разведывательного управления оказывали скрытую поддержку Конгресса за свободу культуры в 50-60-х гг. прошлого столетия[9]. Таким образом Джозеф Най приходит к выводу, что инструменты «острой силы» могут использоваться не только авторитарными режимами, но и демократическими.

Д.Най утверждает, что демократиям не следует переусердствовать в своем стремлении слишком остро реагировать на использование Китаем методов информационной войны.[9]. И лучшей защитой против использования авторитарными режимами программ «мягкой силы» в качестве инструментов «острой силы» является разоблачение и предание гласности подобных попыток[8].

Демократии пока еще не разработали адекватных стратегий сдерживания и обеспечения устойчивости. Им также необходимо внимательнее следить за тем, чтобы российские и китайские программы «мягкой силы», как, например, Институт Конфуция, не скатывались к применению «острой силы». Однако лучшей оборонной стратегией остается открытость: сталкиваясь с этим вызовом, пресса, научное сообщество, гражданские организации, правительство и частный сектор должны сосредоточиться на разоблачении методов информационной войны, вакцинируя общественность за счет разоблачений.[9].

Joseph S. Nye

Шанти Калатил (Shanthi Kalathil), руководитель программы «Международный форум демократических исследований» Национального фонда демократии, сходится с Д.Наем во мнении, что демократическим государствам следует воздерживаться от ксенофобии, которая может сократить их истинную «мягкую силу». Она также призвала страны осуществлять необходимый контроль за организациями, сотрудничающими с китайскими культурными учреждениями, такими как Институт Конфуция, для своевременного пресечения ситуаций, когда культурная деятельность становится манипулятивным источником авторитарной власти[10].

Мануэль Муньис (Manuel Muñiz), декан Школы международных отношений при университете IE University в Испании, ставит под сомнение существование «острой силы». По его мнению, речь идет скорее не об изменении «используемого оружия», а о смене «поля битвы», поскольку борьба теперь по большей части осуществляется в Интернете[11]

Бывший приглашенный исследователь Гарвардского университета и стипендиат программы Фулбрайта в университете Джорджа Вашингтона Франсиско Родригес-Хименес (Francisco Rodríguez-Jiménez) полагает, что понятие «острая сила» пришло на смену термину «пропаганда». Однако он видит одно принципиальное различие между ними:

Пропаганда направлена на быстрое достижение результата, в том время как "острой силе", как и "мягкой", требуется больше времени для оказания влияния на общественное мнение.[11].

Francisco Rodríguez-Jiménez

Концепция «острой силы» подверглась жёсткой критике со стороны правительства КНР. 2 марта 2018 года Ван Гуокинг (Wang Guoqing), официальный представитель Народного политического консультативного совета Китая, в ходе пресс-конференции перед открытием ежегодной сессии НПКСК в Пекине заявил, что не в первый раз Запад вводит новый термин, чтобы осудить политику, проводимую властями Китая. Ранее в США и странах Европы в этих целях использовалось понятие «китайская угроза».

Утверждение о том, что Китай использует «острую силу» подтверждает, что некоторые страны Запада твердо придерживаются двойных стандартов и взглядов периода холодной войны. Они смотрят на Китай с предвзятостью, дискриминацией и враждебностью, и, по сути, «острая сила» является новой версией теории «желтой опасности»[12][13].

Wang Guoqing

Примечания

[править | править код]
  1. the economist. Дата обращения: 3 ноября 2018. Архивировано 18 апреля 2021 года.
  2. 1 2 3 4 5 6 «Sharp Power: Rising Authoritarian Influence»: New Forum Report — NATIONAL ENDOWMENT FOR DEMOCRACY. Дата обращения: 3 ноября 2018. Архивировано 3 ноября 2018 года.
  3. http://ehd.mgimo.ru/IORManagerMgimo/file?id=FAF8E38E-8FED-3DBC-BAED-C9BA0D952699
  4. CPPCC spokesman addresses Western charges of China using 'sharp power' — YouTube. Дата обращения: 4 ноября 2018. Архивировано 1 июля 2019 года.
  5. Sunlight v subversion — What to do about China’s «sharp power» | Leaders | The Economist. Дата обращения: 3 ноября 2018. Архивировано 18 апреля 2021 года.
  6. Joseph S. Nye, Jr., Soft Power: The Means to Success in World Politics (New York: Public Affairs, 2004)
  7. РСМД :: Наращиваемая «мягкая сила» России. Дата обращения: 4 ноября 2018. Архивировано 4 ноября 2018 года.
  8. 1 2 3 China’s Soft and Sharp Power by Joseph S. Nye — Project Syndicate. Дата обращения: 4 ноября 2018. Архивировано 5 ноября 2018 года.
  9. 1 2 3 How Sharp Power Threatens Soft Power | Foreign Affairs. Дата обращения: 5 ноября 2018. Архивировано 6 ноября 2018 года.
  10. Democracies Should Fight Sharp Power with Soft Power | Pacific Council on International Policy. Дата обращения: 5 ноября 2018. Архивировано 6 ноября 2018 года.
  11. 1 2 Архивированная копия. Дата обращения: 9 ноября 2018. Архивировано 9 ноября 2018 года.
  12. 王国庆回应"锐实力"说:炮制新词"黑"中国-中新网. Дата обращения: 30 ноября 2018. Архивировано 30 ноября 2018 года.
  13. https://www.scmp.com/news/china/diplomacy-defence/article/213 (недоступная ссылка)..

Литература

[править | править код]